От бесплотности и лишнего веса – к полноценности.

Эта статья – в основном про женщин и для женщин, хотя у мужчин, конечно, тоже бывают проблемы с питанием и весом.
Людям свойственны разные формы и вес, это очень индивидуально. Если в наше время женщина действительно принимает и любит себя в той форме, в которой она находится, если ей комфортно в своем теле, можно считать, что ей крупно повезло. Но стоит признать, что так повезло не всем.
Не каждая женщина способна сбалансировать питание и вес и наслаждаться жизнью, не зацикливаясь на этих темах. Для кого-то тема еды и веса стала камнем преткновения. И неудивительно, ведь мир устроен так, что для того, чтобы жить, все мы вынуждены выстраивать свои отношения с пищей.
Как тема лишнего, так и недостаточного веса имеет разные причины.
Здесь рассматриваются психологические причины, а именно – особенные отношения с пищей, приводящие к хаосу переедания и набору веса (вариант булимии, хотя булимия не всегда сопровождается набором веса, если регулярно вызывается рвота) или отказу от еды и телесному истощению (анорексия). Если в невыраженных вариантах с этим еще как-то можно уживаться, в крайних проявлениях такие нарушения угрожают жизни.
Ожирение, как и истощение вследствие нарушения отношений с едой, являются двумя сторонами одной медали.
И в первом, и во втором случае через телесный симптом выражается то, что не может быть выражено иначе, т.е в переживаниях, образах, словах. И здесь, и там тело говорит с нами на своем языке, языке симптомов, потому что других способов выражения у человека еще нет, они не созрели, не развились.

И это задача дальнейшего развития  – перевести «разговор» из соматической  в психическую область.

Вслед за Юнгом мы можем рассмотреть психические процессы как протекающие  между телесной, инстинктивной сферой, и духовной, образной.
При здоровом функционировании психики материя и дух взаимосвязаны – и эта связь создается областью психического, осознаваемым переживанием. Ощущения связаны с чувствами и образами и объединены пониманием, смыслом.
В случае выраженных пищевых нарушений эти связи нарушаются. А точнее, не формируются. При неконтролируемом обжорстве и ожирении человек оказывается захвачен материальной областью спектра, и эта захваченность препятствует нормальному воплощению. Тело может набирать и упорно удерживать вес, погружая женщину все глубже в объятия материи, в инертность, сонливость и бессознательность. Безудержно поглощая, она сама оказывается поглощена.
А при отказе от еды и истощении – наоборот, утрачивается связь с телесностью, что также делает воплощение невозможным. Женщина лишается веса, становясь все легче, истончаясь, практически превращаясь в бесплотный дух, тонкий и изысканный, но слабо связанный с материальным. Что в крайнем варианте приводит к физической смерти.
В обоих случаях мы имеем дело с проблемами воплощения. С трудностями в том, чтобы комфортно быть в этом мире. Быть собой. Чувствовать устойчивость и защищенность. Наслаждаться своим телом. Общаться, любить, заниматься чем-то интересным. Переживать наполненность и полноценность.
Вопросы еды и веса как будто становятся для женщины точкой притяжения, а жизнь превращается в хождение по замкнутому кругу, из которого непросто вырваться. Словно вечное движение по орбите. Чуть ближе к ее центру, чуть дальше. Но в центре неизменно - еда и вес. А еда ли? Вес ли? Или что-то иное?
Отношения с едой навязчиво подменяют у женщины отношения с самой собой и с другими.
Для некоторых безопаснее быть на расстоянии от этих отношений, так же, как быть независимыми от еды, голодать. Они выше и до какой-то степени вне потребности в пище (и в том, что стоит за ней). Другие же переживают эти отношения как желанные, но отчаянно недостижимые, ускользающие. Женщина наполняет себя пищей до предела, но «наполненность» вскоре оборачивается горькой иллюзией и лишними килограммами. А кто-то, словно на качелях, раскачивается между голоданием и обжорством.

Пожалуй, психоаналитики единодушны в том, что источником пищевых нарушений является раннее детство, в первую очередь, ранние отношения с матерью. А в дальнейшем вокруг этого первичного ядра проблемы концентрируются недостатки других отношений, возникающих в течение жизни, и этот клубок становится все сложнее распутать.
Почему так сложилось, что тема ранних отношений чаще подменяется вопросами еды, а не чего-то другого?
В раннем возрасте (особенно это относится к первому году жизни) тема еды и кормления доминирует в жизни ребенка, еда оказывается тесно сплетена с образом матери, ее присутствием, психическим состоянием, отношением. С ее любовью и заботой. Своевременно получить еду - значит установить связь с «хорошей» матерью, а значит, оказаться в «хорошем» состоянии. Отказаться от еды – значит отказаться от «плохих» отношений и, соответственно, «плохих» состояний.
Родители не всегда улавливают потребности ребенка. И это не со зла. Просто они и себя то не всегда чувствуют. В некоторых семьях любая потребность подменяется едой. «Если ребенок кричит – наверно, он голодный» позже приводит к неосознаваемой связке: «Мне плохо – значит, надо поесть». А что значит это смутное «плохо» - толком то и непонятно… так, неопределенное напряжение. Объедаясь, бессознательно женщина стремится снять это напряжение и вернуться к детскому состоянию удовлетворенности и расслабленности. Но она уже не ребенок у материнской груди. Внешне она взрослая женщина, возможно, в чем-то преуспевающая, но в тайне от других переживающая неполноценность и не умеющая чувствовать себя. Нередко она витает в фантазиях и избегает реальной жизни с ее трудностями и возможностями, поэтому ее Я на каком-то уровне остается детским и слабым. Она с трудом может понимать и выражать свои состояния, предпочитая заедать их или, наоборот, отрицая свою потребность в еде и становясь все более бесплотной и недосягаемой для отношений (и пищи, символически их заменяющей).

В наше время системы помощи людям с подобными проблемами в основном строятся на манипуляциях с едой. На изменении питания. Режимах. Диетах. Центром орбиты в этом случае по-прежнему остается пища.

В психоанализе же фокусом внимания становится Я человека в его отношениях с бессознательным, внимание уделяется психическому, с одной стороны, тщательно скрываемому за манипуляциями с едой, с другой - проявляющемуся через них. Это попытка покинуть пищевую орбиту, чтобы развиваться дальше - исследовать и строить отношения с собой и с другими.

Анастасия Черникова, аналитический психолог, психоаналитик.